среда, 12 марта 2014
- Значит ты - призрак?
- Совершенно верно, - ответил учитель, с любопытством наблюдая за попытками ребёнка прикоснуться к бесплотному телу.
- И взрослые не догадываются?
- Взрослые не видят того, во что не верят. Им вполне хватило дюжины рекомендаций от уважаемых людей, которые, к слову, уже давно мертвы.
Мадлен подняла полные неописуемого восторга глаза на своего наставника. Смерть всегда казалась ей чем-то невообразимо притягательным, и потому, столкнувшись с ней нос к носу, она была полна решительности узнать все самые страшные тайны потустороннего мира.
- А призраки могут есть овсяные хлопья?
- Нет, юная леди.
- А мороженое?
- Я уже забыл его вкус.
- А цветную капусту?
- Ни капусту, ни тыквенные пирожки, ни даже манную кашу.
Призрак подмигнул, следя за внутренней борьбой, происходящей в сознании важной семилетней барышни, решающей, чего же в смерти больше: доброго или худого. Убедив себя, что возможность не есть цветную капусту всё же является преимуществом, которое не идёт ни в какое сравнение с недостатками, Мадлен подняла взгляд на юношу.
- Скажи, как ты умер?
- Я умер, когда разучился мечтать. Мы все умираем в тот самый миг, однако не все из нас это замечают. Так что ж, вы согласны помочь мне обрести покой?
- Согласна. Только ведь... Я не умею.
- О, это крайне просто. Достаточно снова вернуть мне способность мечтать, а для этого мне нужно будет услышать лишь сотню сказок. Однако... Вам по-прежнему придётся учиться письму, чтобы взрослые нас не раскрыли.
Лишь на секунду засомневавшись, девочка решительно кивнула, давая своё согласие на все самые страшные пытки (даже если это будет сама арифметика). Улыбка, скользнувшая по губам призрака в этот миг, осталась незамеченной, но именно с неё начинается история тёплой дружбы и сказочных приключений.
- Совершенно верно, - ответил учитель, с любопытством наблюдая за попытками ребёнка прикоснуться к бесплотному телу.
- И взрослые не догадываются?
- Взрослые не видят того, во что не верят. Им вполне хватило дюжины рекомендаций от уважаемых людей, которые, к слову, уже давно мертвы.
Мадлен подняла полные неописуемого восторга глаза на своего наставника. Смерть всегда казалась ей чем-то невообразимо притягательным, и потому, столкнувшись с ней нос к носу, она была полна решительности узнать все самые страшные тайны потустороннего мира.
- А призраки могут есть овсяные хлопья?
- Нет, юная леди.
- А мороженое?
- Я уже забыл его вкус.
- А цветную капусту?
- Ни капусту, ни тыквенные пирожки, ни даже манную кашу.
Призрак подмигнул, следя за внутренней борьбой, происходящей в сознании важной семилетней барышни, решающей, чего же в смерти больше: доброго или худого. Убедив себя, что возможность не есть цветную капусту всё же является преимуществом, которое не идёт ни в какое сравнение с недостатками, Мадлен подняла взгляд на юношу.
- Скажи, как ты умер?
- Я умер, когда разучился мечтать. Мы все умираем в тот самый миг, однако не все из нас это замечают. Так что ж, вы согласны помочь мне обрести покой?
- Согласна. Только ведь... Я не умею.
- О, это крайне просто. Достаточно снова вернуть мне способность мечтать, а для этого мне нужно будет услышать лишь сотню сказок. Однако... Вам по-прежнему придётся учиться письму, чтобы взрослые нас не раскрыли.
Лишь на секунду засомневавшись, девочка решительно кивнула, давая своё согласие на все самые страшные пытки (даже если это будет сама арифметика). Улыбка, скользнувшая по губам призрака в этот миг, осталась незамеченной, но именно с неё начинается история тёплой дружбы и сказочных приключений.
понедельник, 10 марта 2014
***
- Добрый день, - тактично произнесло три ночи мучившее мистера Кэрротса жужжание в голове, снимая потрёпанную шляпу-цилиндр размером с бусину.
- Добрый, - мистер Кэрротс, воспитанный в строгих рамках моральных убеждений тётушки Клэр, попытался тоже приподнять шляпу, однако лишь дополнил неловкость ситуации её отсутствием, - Могу быть вам полезен?
- Боюсь, что да.
Сверчок (а именно им был гость, совершенно неожиданно оказавшийся на кухне кролика в фарфоровой сахарнице) резво перепрыгнул на стол и начал суетливо мять в тонких лапках шляпу.
- Дело в том, что мой предыдущий дом постигла прескверная участь и отныне мне негде жить, - прокашлявшись, сверчок из последних сил пытался ускорить путь к сути, - Возможно, вы могли бы мне подсказать уютное место, где хозяева были бы не против квартиранта?
***
- С ума сошёл?! Ну уж нет, никаких нахлебников!
Привыкший к бесценному ощущению собственной значимости, достигавшей в уединённой жизни с кроликом масштабов Вселенной, Нарцисс отчаянно сопротивлялся любым попыткам расширить круг общения мистера Кэрротса за границы тётушки Клэр.
- Ты ведь знаешь, что никто и никогда мне тебя не заменит, - спокойно и планомерно продолжал объяснять кролик, в глубине души в очередной раз поражаясь тому, что цветок со столь завышенной самооценкой может страдать настолько сильными приступами неуверенности в себе.
- Много ты знаешь... - пробормотал обижено Нарцисс, - Сегодня впустишь, а завтра они займут твоё место у окна, будут смотреть на твои звёзды и съедят твоё последнее варенье.
- Вероятнее, что это будет печенье, - со знанием дела поправил сверчок, довольно неплохо разбираясь в собственных вкусах.
- Добрый день, - тактично произнесло три ночи мучившее мистера Кэрротса жужжание в голове, снимая потрёпанную шляпу-цилиндр размером с бусину.
- Добрый, - мистер Кэрротс, воспитанный в строгих рамках моральных убеждений тётушки Клэр, попытался тоже приподнять шляпу, однако лишь дополнил неловкость ситуации её отсутствием, - Могу быть вам полезен?
- Боюсь, что да.
Сверчок (а именно им был гость, совершенно неожиданно оказавшийся на кухне кролика в фарфоровой сахарнице) резво перепрыгнул на стол и начал суетливо мять в тонких лапках шляпу.
- Дело в том, что мой предыдущий дом постигла прескверная участь и отныне мне негде жить, - прокашлявшись, сверчок из последних сил пытался ускорить путь к сути, - Возможно, вы могли бы мне подсказать уютное место, где хозяева были бы не против квартиранта?
***
- С ума сошёл?! Ну уж нет, никаких нахлебников!
Привыкший к бесценному ощущению собственной значимости, достигавшей в уединённой жизни с кроликом масштабов Вселенной, Нарцисс отчаянно сопротивлялся любым попыткам расширить круг общения мистера Кэрротса за границы тётушки Клэр.
- Ты ведь знаешь, что никто и никогда мне тебя не заменит, - спокойно и планомерно продолжал объяснять кролик, в глубине души в очередной раз поражаясь тому, что цветок со столь завышенной самооценкой может страдать настолько сильными приступами неуверенности в себе.
- Много ты знаешь... - пробормотал обижено Нарцисс, - Сегодня впустишь, а завтра они займут твоё место у окна, будут смотреть на твои звёзды и съедят твоё последнее варенье.
- Вероятнее, что это будет печенье, - со знанием дела поправил сверчок, довольно неплохо разбираясь в собственных вкусах.
03:09
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 08 марта 2014
- Почему ночью твои сказки становятся такими грустными? - голос Нарцисса прервал мистера Кэрротса в середине рассказа.
- Возможно, добрые сказки боятся темноты? - кролик стыдливо отвёл взгляд, пряча неловкость в пергаментах, зажатых в лапках.
Нарцисс улыбнулся и хитро посмотрел на своего друга, произнося так, чтобы не услышали даже огоньки в камине.
- Или же сказочник.
- Возможно, добрые сказки боятся темноты? - кролик стыдливо отвёл взгляд, пряча неловкость в пергаментах, зажатых в лапках.
Нарцисс улыбнулся и хитро посмотрел на своего друга, произнося так, чтобы не услышали даже огоньки в камине.
- Или же сказочник.
До того как Нарцисс попал в нору мистера Кэрротса, став узником покоя и уюта, он жил на берегу океана, оставившего в его памяти впечатление настолько неизгладимое, что всякий раз, когда мистер Кэрротс был занят чем-либо кроме наслаждения его красотой, свободолюбивый цветок начинал драматично страдать по утерянной воле. В основном воспоминания сводились к рассказам, которые Нарцисс почерпнул от старого флюгера, ставшего первым его другом и вдохновителем. Флюгер не мог похвастаться хорошей памятью, однако был превосходным сказочником, каждый раз пересказывая одно и то же воспоминание так, что оно ни словом не совпадало с предыдущим.
Мистер Кэрротс тихо слушал и молчал, кивая каждый раз, когда Нарцисс обещал познакомить кролика со своим старым другом. И только сердце кролика чуть-чуть щемило при воспоминании о том, что дом, где когда-то развевался флюгер, на днях исчез.
- Ничего, - успокаивал себя кролик, сжимая в лапках сломавшиеся часы, - В следующий раз обязательно ему расскажу.
Мистер Кэрротс тихо слушал и молчал, кивая каждый раз, когда Нарцисс обещал познакомить кролика со своим старым другом. И только сердце кролика чуть-чуть щемило при воспоминании о том, что дом, где когда-то развевался флюгер, на днях исчез.
- Ничего, - успокаивал себя кролик, сжимая в лапках сломавшиеся часы, - В следующий раз обязательно ему расскажу.
- Как тихо вдруг стало вокруг...
Мистер Кэрротс осмотрелся по сторонам, пытаясь определить источник странной тягучей тишины, наполнившей комнату. Часы на каминной полке вдруг пошатнулись и скрипнули, снова начиная свой обычный бег. Нарцисс вздрогнул. Было что-то в этом маленьком, непримечательном событии страшное и двуликое.
- Теперь гораздо лучше, - пробормотал снова уткнувшийся в книгу кролик, довольствуясь малым. Но Нарцисс продолжал молчать, наблюдая за тем как часы идут в обратную сторону.
Мистер Кэрротс осмотрелся по сторонам, пытаясь определить источник странной тягучей тишины, наполнившей комнату. Часы на каминной полке вдруг пошатнулись и скрипнули, снова начиная свой обычный бег. Нарцисс вздрогнул. Было что-то в этом маленьком, непримечательном событии страшное и двуликое.
- Теперь гораздо лучше, - пробормотал снова уткнувшийся в книгу кролик, довольствуясь малым. Но Нарцисс продолжал молчать, наблюдая за тем как часы идут в обратную сторону.
четверг, 06 марта 2014
Порой, запираясь ночью в своей маленькой мастерской, в которой трепет кружащейся в лунных просветах пыли не смело нарушить ничто кроме ворчания сонного Нарцисса, мистер Кэрротс думал о том, как же чудесно видеть то, чего не видят другие. Мистер Кэрротс взглянул на цветок, задумчиво изучающий небо.
- Скажи, что ты видишь?
- Звёзды, - без запинки ответил Нарцисс.
- Звёзды... - задумчиво повторил кролик и попытался прищуриться, чтобы суметь разглядеть звёзды за маленькими горящими мечтами, для каждой из которых придёт свой час, чтобы упасть и подарить кому-то надежду.
- Скажи, что ты видишь?
- Звёзды, - без запинки ответил Нарцисс.
- Звёзды... - задумчиво повторил кролик и попытался прищуриться, чтобы суметь разглядеть звёзды за маленькими горящими мечтами, для каждой из которых придёт свой час, чтобы упасть и подарить кому-то надежду.
вторник, 04 марта 2014
Тётушка Клэр всегда пахла печеньем и книжной пылью, и слыла в их деревеньке чудачкой из-за того, что все свои сбережения обращала в тома Диккенса, Китса и Байрона, занимавшие в её скромных апартаментах столько места, что порой ей приходилось уступать им даже свою кровать. Вся её жизнь состояла из чтения и череды ритуалов, которые даже язык не поворачивался назвать "рутиной". К примеру, каждый вторник тётушка непременно вязала носок. Что было парадоксально, за двадцать лет у неё так и не сложилось ни единой пары.
- Не беда, - шутила тётушка, для которой сей факт был не меньшей загадкой, - Зато однажды я смогу открыть приют для одноногих ветеранов войны с драконом и жить в окружении прекрасных принцев.
- Не беда, - шутила тётушка, для которой сей факт был не меньшей загадкой, - Зато однажды я смогу открыть приют для одноногих ветеранов войны с драконом и жить в окружении прекрасных принцев.
воскресенье, 02 марта 2014
Нарцисс появился в жизни мистера Кэрротса внезапно, примерно так же, как и желание сменить карьеру банковского служащего на благородную профессию вечно голодного никому не известного писателя. Как ни странно, всё самое лучшее в жизни сказочника появлялось именно внезапно: книги, чувства, мысли и даже ангина, предусматривавшая тщательное лечение мороженым и постельным режимом, а также непременно приносившая с собой тётушку Клэр, заботливо суетившуюся вокруг с тарелкой морковного супа.
- И зачем ты только взял к себе этот нахальный цветок? - в очередной раз причитала тётушка, презрительно щурясь в сторону самовлюблённого растения. Одним из самых глубоких убеждений тётушки была непоколебимая вера в собственный феноменальный вкус, разгуляться которому мешала только полная отчуждённость от человеческого общества, ограничивавшегося для неё компанией порядочно мёртвых писателей.
- Мне ведь нужен кто-то, чтобы делиться мыслями, - тактично опустив слово "друг", мистер Кэрротс с некоторым опасением взглянул в сторону распустившегося цветка. Увы, распустившегося во всех благих смыслах.
Нарцисс, в этот самый миг отдававший приказы лениво растущим под окном крокусам, даже не почтил компанию родственников своим вниманием. Кролик вздохнул. За время жизни с Нарциссом мистер Кэрротс усвоил важную деталь: всё же музы - безобразно непослушные создания. В особенности те, чья душа угодила в цветок.
- И зачем ты только взял к себе этот нахальный цветок? - в очередной раз причитала тётушка, презрительно щурясь в сторону самовлюблённого растения. Одним из самых глубоких убеждений тётушки была непоколебимая вера в собственный феноменальный вкус, разгуляться которому мешала только полная отчуждённость от человеческого общества, ограничивавшегося для неё компанией порядочно мёртвых писателей.
- Мне ведь нужен кто-то, чтобы делиться мыслями, - тактично опустив слово "друг", мистер Кэрротс с некоторым опасением взглянул в сторону распустившегося цветка. Увы, распустившегося во всех благих смыслах.
Нарцисс, в этот самый миг отдававший приказы лениво растущим под окном крокусам, даже не почтил компанию родственников своим вниманием. Кролик вздохнул. За время жизни с Нарциссом мистер Кэрротс усвоил важную деталь: всё же музы - безобразно непослушные создания. В особенности те, чья душа угодила в цветок.
суббота, 01 марта 2014
Мистер Кэрротс очень любил свой дорожный чемодан. Каждый раз, проводя лапой по оклеенным почтовыми марками бокам своего старого приятеля, почтенный кролик и одинокий мечтатель мог поклясться своим хвостом, что слышит доносящийся из чемодана шёпот.
- Глупости, - фыркнул Нарцисс, занимавший самый большой и светлый подоконник норы мистера Кэрротса, - Нет там никого.
- Никого, - с готовностью согласился кролик, поправляя съехавшие очки, - Лишь чудеса и воспоминания.
Нарцисс рассмеялся. Он не верил в чудеса, но ещё меньше он верил в кроликов, которые слышат их шёпот. Мистер Кэрротс улыбнулся в ответ, добродушно и снисходительно взирая на своего друга.
День клонился ко сну, тёплым пламенем свечи очерчивая дрожащие на ветру тени. Нарцисс и кролик, закончив традиционную вечернюю беседу, умолкли, прислушиваясь к собственным мыслям. И только чудеса продолжали шептаться о том, что кролик совершенно сошёл с ума и разговаривает с цветами.
- Глупости, - фыркнул Нарцисс, занимавший самый большой и светлый подоконник норы мистера Кэрротса, - Нет там никого.
- Никого, - с готовностью согласился кролик, поправляя съехавшие очки, - Лишь чудеса и воспоминания.
Нарцисс рассмеялся. Он не верил в чудеса, но ещё меньше он верил в кроликов, которые слышат их шёпот. Мистер Кэрротс улыбнулся в ответ, добродушно и снисходительно взирая на своего друга.
День клонился ко сну, тёплым пламенем свечи очерчивая дрожащие на ветру тени. Нарцисс и кролик, закончив традиционную вечернюю беседу, умолкли, прислушиваясь к собственным мыслям. И только чудеса продолжали шептаться о том, что кролик совершенно сошёл с ума и разговаривает с цветами.